Анна Ахматова (читает автор) "Читатель" (1959). Из цикла "Тайны ремесла"

Текст песни "Анна Ахматова (читает автор) — "Читатель" (1959). Из цикла "Тайны ремесла""

Не должен быть очень несчастным
И, главное, скрытным. О, нет! —
Чтоб быть современнику ясным,
Весь настежь распахнут поэт.

И рампа торчит под ногами,
Всё мертвенно, пусто, светло,
Лайм-лайта позорное пламя
Его заклеймило чело.

А каждый читатель как тайна,
Как в землю закопанный клад,
Пусть самый последний, случайный,
Всю жизнь промолчавший подряд.

Там всё, что природа запрячет,
Когда ей угодно, от нас.
Там кто-то безпомощно плачет
В какой-то назначенный час.

И сколько там сумрака но́чи,
И тени, и сколько прохлад,
Там те незнакомые очи
До света со мной говорят,

За что-то меня упрекают
И в чём-то согласны со мной…
Так исповедь льётся немая,
Беседы блаженнейший зной.

Наш век на земле быстротечен
И тесен назначенный круг,
А он неизменен и вечен —
Поэта неведомый друг.
<23 июля 1959>

Лайм-лайт — limelight — свет рампы (англ.)

Н.Мандельштам упрекала "Ахматову в том, что она утверждает образ "поэта на сцене". Имеется в виду стихотворение "Читатель". В самом деле, мнение Осипа Мандельштама об актере как "профессии, противоположной" поэту, полностью разделялось Ахматовой. "Эстрадничество" 50 - 60-х годов было в ее устах почти бранным словом. И тем не менее в "Читателе", датированном 1959 годом, изображен именно поэт-актер
[...]
Этот образ как будто противоречит и самим основам ее поэтического кредо, таким, как "Без тайны нет стихов"; "Поэт - это тот, кому ничего нельзя, дать и у кого ничего нельзя отнять", - и вообще тому трагическому автопортрету поэта, который возникает из ее стихов. В "Читателе" декларируется с начала, что для того, чтобы быть понятным (понравиться) современникам: все равно, "черни" или "элите" - просто "современникам", поэт чего-то не должен.

О цикле "Тайны ремесла" у нас был разговор, о первых шести стихотворениях: "Творчество", "Мне ни к чему одические рати...", "Муза", "Поэт", "Читатель", "Последнее стихотворение", - остальные были присоединены по соображениям публикационной политики, Я сказал, что стихи описательные и как раз лишенные тайн и я воспринимаю цикл как второстепенный. Она ответила: "Я и сама их не люблю. Но должна же была я написать что-нибудь, кроме "Реквиема", и при этом не про запуски спутников". Я заметил, что "Поэт" и "Читатель" выделяются, что они не только "сделаны в мастерской Ахматовой", но и "рукой самого мастера". Это было и ее мнение, она ответила сразу и с ударением: "Кажется, да".
[...]
стихотворение Пастернака "За поворотом". [...] Сюжет его - тот же, что в "Читателе": природа, что-то прячущая от посторонних. Как и "Читатель", "За поворотом" изобилует недосказанностями, намеками: "пряча что-то", "не пускает на порог кого не надо", У Ахматовой "кто-то беспомощно плачет", у Пастернака "просьбы о защите". Наконец, "будущее" Пастернака и "поэт" Ахматовой - оба "распахнуты настежь".

[...] перекличка стихотворений "Читатель" и "Поэт" с "Посвящением" и "Театральным вступлением" к "Фаусту" в пастернаковском переводе, который он кусками, по мере завершения, читал Ахматовой. Одинаковый подход к теме и сходное ее разрешение подчеркиваются текстуальными совпадениями:
Распался круг, который был
так тесен
Немножко жизни, выдумки
немножко;
и т. д.
И тесен назначенный круг;

Немного у жизни лукавой
И все - у ночной тишины
(в "Поэте")

Ахматова составила список своих публичных выступлений, последние из которых помечены 1946 годом. Из 31, упомянутого в списке, на этот год приходится, по крайней мере, 6, и почти наверное к тому же времени относится несколько выступлений, перечисленных, но недатированных. Эту насыщенность она ставила в связь с последовавшим в августе Постановлением ЦК. [...] Не этим ли, в частности, объясняются тон и лексика первой строфы "Читателя", словно бы пародирующие декларативность и терминологию официальных документов: постановлений, докладов, передовых статей о литературе и искусстве?

В апреле 1946 года Ахматова и Пастернак один или два раза выступали вместе. Стихотворение Пастернака "Гамлет", с одной стороны, уже очень популярное, а с другой - недавно написанное, вполне вероятно, было прочитано поэтом с эстрады. "Читатель" повторяет ситуацию "Гамлета", так же как конкретную характеристику ситуации - "сумрак ночи": "На меня наставлен сумрак ночи тысячью биноклей на оси".

Таким образом, противоречие поэт/актер снимается, если согласиться, что этот поэт и одновременно актер - Шекспир, или другое воплощение этого образа - например, Пастернак-Гамлет. В пользу такого заключения свидетельствует не только "двойная профессия" Шекспира, но и англизированный (и обращенный к той театральной эпохе) стих "Лайм-лайта холодное пламя" ([laimlait... fleim])
[...]
Двоящийся, троящийся Поэт - это Шекспир (Пастернак) - Гоголь - Лермонтов"
(ahmatova.niv.ru/ahmatova/vospominaniya/najman-rasskazy/stranica-3.htm)